De la traduction russe, des mots qui ressortent, c’est la traduction en ligne, via internet, mot à mot.
Zhanara n’est pas là, je relie difficilement les mots, les tire, les livre parfois très seuls.
Apprendre le russe, bientôt. (Travail de traduction meilleure en cours)
Сауле: Все говорят, что у нас в мастерской волшебно спать. Почему-то там прозрачность какая-то. Ночью хорошие сны снятся… Что там сладко и вкусно спать.
Куаныш: Потому что просыпаешься
картинки, засыпаешь
Saule : Tous disent que chez nous, dans l’atelier, il fait bon dormir. On ne sait pourquoi… La nuit, les rêves…
Kuanesh : Parce que la nuit tu vois des images. Tu te réveilles – des images encore. Et tu t’endors – des images toujours.
Рассматривая альбом с работами Ирины, я увидела ее серию фотографий о манекенах. Посредством взгляда Ирины можно было считывать с их лиц прошлое и будущее – они казались реальными персоналиями с возможно гламурным прошлым, но депрессивным настоящим. Мне захотелось узнать подробнее об этой серии. Ирина рассказала, что ей было интересно исследовать, как манекены похожи на людей и как люди похожи на манекенов. Как она ездила на барахолку. Как выискивала интересные манекены. Некоторые удивлялись, что она такого находила в старых и залатанных манекенах. Отсылали в другие контейнера где были манекены считаютс лучше и новее. Но ей упорно нужны были те, что носили следы времени. Ей были интересны манекены с своей персональной историей. Я подумала что, в результате ремонта или стройки, так или иначе стирается та история, которую например Ирина искала в старых манекенах. Асель вспомнила как один ее друг, вернувшись на летние каникула домой, решил заняться ремонтом. Когда начал отдирать обои, под ними оказались старые обои, которые открыли для него целый пласт в молодости его старшей сестры.
Из заметок Ж. Наурызбаевой (после посещения Ирины Масликовой и Асель Калиевой)
En regardant l’album des travaux d’Irina, j’ai vu sa série de photos de mannequins. On pouvait lire leur passé et leur futur – ils semblaient réels… Irina a raconté qu’elle était intéressée par la ressemblance entre les mannequins et les gens… comment les gens ressemblent à des mannequins… elle va au marché aux puces, chercher des mannequins intéressants, parfois des vieux et rapiécés, les gens s’étonnent… Mais nécessité qu’ils portent les traces du temps. Des mannequins avec une histoire personnelle… J’ai pensé, à la suite d’une réparation ou d’un chantier, d’une manière ou d’autre, on efface cette histoire.
В основном здесь была студия. Без пристроек. Потом девчонки стали расти. Уже взрослые. Надо себе отдельно. А у меня этот сарай уже был. Загорожен. Калитка стояла. Потом уже начал делать. Подвешенное состояние. Постоянное. Плюс, еще железнодорожный вокзал рядом. Постоянно передают что-то. Встречающие, провожающие… слышишь же… и вот, такое ощущение, что тоже на чемоданах. Что в любой момент можешь это… Вообще, по большому счету надо было давно уже отсюда сматываться… Но с другой стороны, меня не устраивает такой вариант как сосед, который уже в армии поступал в училище, закончил институт и распределился в Б. Вообще, преподавательская деятельность меня не устраивала. И вообще, работать в каком-нибудь комбинате… Я почему в рекламе был… поработал, посмотрел, а потом бросил, когда понял в чем дело… И начал просто где-то подрабатывать… в 2-х местах, сторожил, на почте работал… сутки отдежуришь, три – дома, потом все бросил и стал вещи свои деревяные продавать…
Хотя это нерентабельно – затраты энергии по-физически высокие… А покупают за гроши.
Ici il y avait un studio. Sans annexes. Ensuite les gamines ont commencé à grandir… « Constant » « la série » « De la gare ferroviaire » Gyorgi vit à 5 minutes de la gare. « Tu entends… » « des valises » Il a la sensation lorsqu’il est dehors d’être constamment assis sur une valise. « l’activité de professeur ne m’arrangeait pas » « Quand tu ouvres la porte et que tu franchis les portes, tu te trouves immédiatement au laboratoire des objets animés. Chez l’oncle Zhory – une capacité extraordinaire à deviner la deuxième vie près des objets utilisés et jetés faute de besoin. Par exemple, il a observé dans un tas de chaîne rouillée l’épaisse chevelure pour la future sculpture d’une femme. Dans le moniteur du vieil ordinateur il a vu la gueule du bœuf, et les roulettes du manège ont servi d’yeux. Comme a remarqué Аminatou, en présence de l’oncle Zhory, tous ces objets commencent à se ranimer et ébaucher leur devenir. En son absence, ils se ternissent et se transforment simplement… je fais la noce des ordures… Une tâche difficile, il faudra passer en vidéo cette propriété extraordinaire de donner vie aux objets inutiles.
Des notes de Z.Nauruzbayeva, le 24 juillet 2007, rencontre avec Gyorgi T.
Когда открываешь дверь и переступаешь через ворота, немедленно попадаешь в лабораторию оживленных или оживающих вещей. У дяди Жоры – необыкновенная способность угадывать вторую жизнь у использованных и выброшенных за ненадобностью вещей. Например, он углядел в куче ржавой цепи пышную шевелюру для своей будущей скульптуры женщины. В мониторе старого компьютера он увидел морду быка, а колесики от манежа послужили глазами. Как заметила Аминату, в присутствии дяди Жоры, все эти вещи начинают оживать и издавать сигналы о том, кем им хочется стать. В его же отсутствие, они тускнеют и превращаются просто в кучу мусора. Ее нелегкой задачей предстоит передать через видео это необыкновенное свойство вдыхать жизнь в ненужные вещи.
Из заметок Ж. Наурызбаевой
Зачем нам ремонт? Ведь здесь раньше был пустырь. Представляешь, раньше мы жили в самом центре, на Абая-Мира. Дом родителей Галыма был прямо над магазином «Сауле», напротив библиотеки Пушкина. Для нас этот район казался полнейшей глушью. Магазин находился далеко за Саином. Везде пустота. Одни собаки бегали. Следующий дом находился только через 500 метров. Я помню, что в детстве здесь было огромное поле. Кусты. Собирали землянику. Здесь собирались фарцовщики, продавали диски. Черный рынок. Галым ездил сюда в детстве покупать музыку, потому что был большим меломаном. Мог потратить 100 рублей на какой-нибудь диск Битлов. И никогда не думал, что буду здесь жить. А Зауре помнит, как в детстве один раз приезжали сюда всей школой сдавать какие-то спортивные олимпиады. Тогда для меня это место казалось вообще другой планетой… А сейчас мы здесь живем…
Интервью с Галымом и Зауре Мадановыми
On n’a jamais fait de réparation ici, parce qu’on a toujours pensé qu’on déménagerait. Pourquoi faire des travaux ? Ici, avant, il y avait un terrain vague… La maison suivante se trouvait à 500 mètres. Je me rappelle que dans l’enfance, ici, il y avait un champ immense. Des buissons. On cueillait des fraises des bois. Ici se réunissaient des vendeurs de disques. Le marché noir. Galim venait ici, enfant, acheter la musique. Je n’ai jamais pensé que je vivrais ici un jour….
Entretien avec Galim et Зауре Madanov